Экзистенциальная тревога и становление идентичности
Психотерапия часто задается вопросом о качестве присутствия человека в своей жизни. Эта необычная формулировка вопроса - как будто бы человек и его жизнь не тождественны друг другу - подчеркивает неочевидность ответов из субъективной позиции. Вспомним, например, широко известное определение некоторых музыкальных стилей. Известно, что блюз это когда хорошему человеку плохо, а рэп - когда плохому человеку хорошо. Не задевая ничьих музыкальных предпочтений, рискну сделать вывод о том, что субъективный опыт всегда включен в более широкий контекст. Хочется сразу добавить -  и глубокий. Что это за контекст? Предположим, что это контекст экзистенциального измерения, то есть пространства, где разворачиваются предельные жизненные обстоятельства. Те, которые касаются каждого из нас и которые обнаруживаются на изнанке любого индивидуального события.     Одним из важных экзистенциалов (то есть тем самым обстоятельством), оказывается состояние экзистенциальной тревоги. Ее очень трудно описать, не используя другие конструкты, такие как бессмысленность, неопределенность, безнадежность и прочие, выражающие отсутствие каких бы ни было опор за пределами личности. Другими словами, сущность этой тревоги в том, что человек может опираться только на самого себя и это совершенно не дает ему успокоения. Экзистенциальная тревога это тревога, которая не исчерпывается, она бездонна и ее можно “победить” только одним способом, о котором я скажу выше. Экзистенциальная тревога выражает одну простую идею - ни один выбор не оказывается абсолютно правильным и окончательным, ни одна позиция не дает совершенных гарантий и преференций.  В состоянии этой тревоги возникает ощущение, что жизнь катится в тартарары и не за что уцепиться, чтобы прервать это неизбежное падение. Это невозможно отменить, поскольку оно оказывается предельной данностью нашего бытия.   Что же остается делать в этой ситуации и можно ли вообще что то поделать, если это падение неизбежное? Конечно, можно, более того, мы владеем этим искусством практически в совершенстве. Для избавления от парадокса, который грозит в это мгновение образоваться, вспомним о том, с чего мы начали - с мнимой тождественности субъекта и его жизни. На самом деле моя жизнь и то, что я о ней думаю это, как правило, совершенно разные вещи. В этом нет ничего страшного, более того, это является нормальной формой организации психической жизни. А все оттого, что у человека есть бессознательное и поэтому мое Эго или Самость всегда меньше меня самого, потому что Я - это Эго плюс бессознательное. Поэтому психической нормой являются невротики, которые признают наличие у себя бессознательного, которые позволяют своему бессознательному быть.   Оттолкнемся от этой формулировки и придем к следующему допущению - люди, считающие себя психически здоровыми, стремятся слиться со своим представлением о себе и, тем самым, исключить бессознательное из своего опыта. Вступая, таким образом, на путь отождествления себя и своей жизни. Но не это ли является благом, к которому следует стремиться? Давайте попробуем разобраться, что здесь “хорошо”, а что “плохо”. С одной стороны, равность своему представлению о себе очень полезна - человек становится полностью понятным и прозрачным для себя, веселым и социально активным, он всегда знает о своих желаниях и совершает только полезные поступки. С другой - это понимание становится его же ограничением, поскольку не остается места, откуда может прийти вопрос. В итоге он становится скучным для самого себя, а скука, как известно является преддверием тревоги, которая тем не менее не наступает, поскольку навык борьбы со скукой оказывается одним из первых искусств, которым он овладевает. Похоже, что человек нуждается в некотором разрыве сознательного и зиянии невосполнимой нехватки, которую невозможно компенсировать до конца, но благодаря которой развитие становится возможным.   Экзистенциальную тревогу можно либо претерпевать, то есть жить с ней, каждодневно имея ее в виду, или успокаиваться, делая вид, что ее не существует. Лучше всего это осуществляется с опорой на что то внешнее, то есть с помощью идентификации. Мы идентифицируемся с чем то одобряемым, становимся тем, у кого, как нам кажется, есть необходимые качества и фиксируем себя в виде пазла, состоящего из этих присвоенных сравнений. Цена, которую мы платим - это цена экзистенциальной тревоги, которая неизбежно снижается, потому что через идентификацию с чем-то внешним мы отдаляемся от этого переживания. Мы перестаем испытывать тревогу из-за того, что наш идентифицированный образ отчужден от того, что способно переживать приближение к экзистенциальным пределам. Здесь уместно вспомнить Хайдеггера, который говорил о том, что успокоение тревоги означает переход из аутентичного бытия в неаутеничное.   В этой истории бессознательное оказывается тем самым маяком, который не позволяет уйти от себя слишком далеко. Бессознательное это то, что неотчуждаемо от нас в отличии от того, что мы привыкли называть сознательным представлением о себе. Это, можно сказать, сердцевина нашего бытия. Тревога, в свою очередь, оказывается его пульсацией в измерении сознательного, поскольку тревога это то, что ускользает от символизации, что всегда напоминает о неустойчивости и незаконченности любой определенности, за которую мы цепляемся. Тревога проявляется как безобъектный феномен, у нее нет адресата; также можно сказать, что у тревоги нет заземленности, она как бы подвешивает нас в воздухе и заставляет искать точки опоры. Через тревогу что-то важное просится наружу, тревога перетряхивает привычную ткань бытия, ища в ней складки и разрывы.   Тогда получается интересная штука. Вполне логичное желание успокоиться раз и навсегда и, тем самым, обрести устойчивость, на деле оказывается способом отказаться от себя в пользу воображаемого прибежища, в котором нет ничего, кроме неаутентичных идентификаций. Чаще всего это вполне удается. Здесь дела обстоят так же, как в случае с зависимостью, когда смерть наступает быстрее, чем неизбежное разочарование в избегании тревоги. При этом, награды за отказ от подобной попытки нет никакой, во всяком случае, в области сознательного. Поэтому ничего не остается, кроме  как довериться тому, что не имеет никакого рационального обоснования, поскольку именно это указывает на приближение к центру индивидуального бытия. Возвращаясь к названию текста - экзистенциальная тревога создает зазор между идентичностью и тем, что находится за ее бэкграундом для того, чтобы окончательность не была достигнута. Тревога как землетрясение разрушает  сооружения идентичности и обнуляет все результаты и достижения, призывая создавать сущее заново и с нуля.    .           
Подробнее
Невроз как норма жизни
Основной тезис этого текста звучит так - любой опыт организован как невроз. И если принять этот тезис за отправную точку в понимании психической регуляции, нет смысла говорить о психическом здоровье вообще. Если психическое здоровье заменить понятием условная норма, тогда нормой будет не отсутствие невроза как начала патологии, а минимальная степень его выраженности, которая выполняет важные регуляторные функции.   Как известно, одной из важнейших находок Фрейда являлась мысль о том, что невроз является результатом внутриличностного конфликта, тогда как психоз касается отношений субъекта и реальности. Центральная тема внутриличностного конфликта, если говорить современным языком, заключается в нахождении баланса между принадлежностью и автономией. Из теории объектных отношений мы понимаем, что личность является следствием накопленного опыта отношений с опекающими людьми и индивидуальность появляется в ходе последовательных идентификаций и присвоений образов других людей.   Невроз возникает тогда, когда появляется объект. Любая здоровая коммуникация является невротическим решением именно потому, что она признает наличие отличного от меня самого объекта, инвестированного моим интересом. В этой плоскости психически здоровым, то есть лишенным невроза, является субъект со злокачественным нарциссическим расстройством, который отрицает отдельности Другого и относится к нему как к продолжению самого себя. Поэтому невроз как структура отношений вырастает из шизоидно-параноидной ситуации, внутри которой невозможно пережить утрату, поскольку для этого сначала придется отказаться от идеи всемогущего обладания.   Возникает парадоксальная ситуация - потеря нарциссической позиции и признание Другого как отдельного объекта помогает субъекту приблизиться к лучшему пониманию самого себя, поскольку и для встречи с Другим для начала необходимо максимально далеко от него отойти, то есть провести качественную сепарацию. Поэтому невротический компромисс является базовым условием взаимоотношений. Хорошая сепарация предполагает не только отделение себя в качестве автономного субъекта, но и некоторого обнаружения таких же субъектов вокруг. Эдипальный конфликт вводит личность в мир человеческого множества, поэтому невроз это граница не между здоровьем и патологией, но между растворением и одиночеством   Невроз это последний оплот индивидуальности, поскольку отсутствие каких-либо конфликтов предполагает тотальную прозрачность и проницаемость границ внутреннего мира. Человек сознательный и ясный - тот, кто досрочно капитулировал перед хаосом и неопределенностью,  напоминает одно-страничный текст, который можно понять, пробежав глазами через сточку. Невротик это тот, кто продолжает сомневаться даже в том, что он сомневается, потому что остановка сомнения равносильна умерщвлению, воплощением в интерьер или часть чужого тела. Ситуация, в которой некто исцелил все свои неврозы и окончательно себя познал, синонимична воцарению инстинкта смерти, поскольку обрекает субъекта на бесконечное повторение однажды освоенного знания. Невроз подобно плащу-невидимке защищает хлипкие побеги бессознательного от испепеляющего взгляда рационального, компетентного и эффективного.   Невроз как  нарушение нормы обнаруживается через наблюдение некоторых эго-дистонных феноменов, интенсивность которых может располагаться в пределах выносимого или нет. Во втором случае мы можем говорить о том, что присущая неврозу регуляторная функция уже не справляется со своими задачами и требуется анализ отношений в которых это происходит. Сейчас я выскажу совсем крамольную идею. Невроз становится патологией, когда он перестает быть неврозом и вместо фундамента для построения отношений начинает выполнять другие функции. Например, фиксирует дистанцию или сохраняет объект непостижимым или выстраивает отношения в пределах отщепленного полюса.   Поэтому, можно сказать о том, что невроз это конфликт все таки межперсональный, конфликт в смысле условия для взаимодействия. В качестве нормы он формирует возможность отношений, а в качестве патологии делает отношения стереотипными и лишенными жизни. Лишенный невроза человек - пограничная личность, избегающая привязанности, поскольку она активирует доэдипальный ужас или конформный механизм, вскормленный тоталитарной сектой, нашедший в привязанности свой персональный инфантильный рай.   Мне кажется, что в наше прекрасное нарциссическое время жизненно необходимо иметь какой-нибудь тщательно выпестованный невроз, который утверждает реальность и указывает в ней координаты личного присутствия.    
Подробнее
#нарциссизм
#психосоматика
#андреянов алексей
#привязанность
#эмоциональная жизнь
#идентичность
#интерсубъективность
#константин логинов
#Хломов Даниил
#седьмойдальневосточный
#перенос и контрперенос
#символизация
#шестойдальневосточный
#психическое развитие
#диалог
#четвертыйдальневосточный
#коневских анна
#лакан
#азовский интенсив 2017
#третийдальневосточный
#развитие личности
#Групповая терапия
#галина каменецкая
#пограничная личность
#новогодний интенсив на гоа
#пятыйдальневосточный
#зависимость
#объектные отношения
#психологические границы
#федор коноров
#видеолекция
#вебинар
#сепарация
#коктебельский интенсив 2018
#психотерапия и буддизм
#психические защиты
#партнерские отношения
#символическая функция
#кризисы и травмы
#проективная идентификация
#катерина бай-балаева
#буддизм
#Коктебельский интенсив-2017
#психологические защиты
#динамическая концепция личности
#желание
#наздоровье
#людмила тихонова
#тревога
#агрессия
#эссеистика
#эдипальный конфликт
#ментализация
#слияние
#контакт
#экзистенциализм
#эссенциальная депрессия
#посттравматическое расстройство
#материалы интенсивов по гештальт-терапии
#завершение
#5-я дв конференция
#4-я ДВ конференция
#травматерапия
#неопределенность
#елена калитеевская
#Хеллингер
#стыд
#привязанность и зависимость
#VI Дальневосточная Конференция
#Семейная терапия
#сновидения
#работа психотерапевта
#зависимость и привязанность
#пограничная ситуация
#панические атаки
#сеттинг
#кризис
#алкоголизм
#переживания
#невротичность
#депрессия
#работа горя
#От автора
#сообщество
#теория Self
#гештальтнакатуни2019
#денис копытов
#постмодерн
#хайдеггер
#научпоп
#экзистнециализм
#Индивидуальное консультирование
#свобода
#самость
#осознанность
#шизоидность
#сухина светлана
#теория поля
#расщепление
#лекции интенсива
#контейнирование
#леонид третьяк
#даниил хломов
#мышление
#эмоциональная регуляция
#сопротивление
#гештальт терапия
#кернберг
#теория и практика
#медитация
#что делать?
#галина елизарова
#феноменология
#теория поколений
#Архив событий
#латыпов илья
#василий дагель
#Новости и события
#выбор
#время
#клод смаджа
#Другой
#гештальт на катуни-2020
#самооценка
#интроекция
#елена чухрай
#Тренинги и организационное консультирование
#философия сознания
#психическая травма
#гештальт-лекторий
#евгения андреева
#постнеклассическая эпистемология
#семиотика
#постмодернизм
#случай из практики
#Обучение
#владимир юшковский
#вытеснение
#невроз
#структура психики
#архив мероприятий
#юлия баскина
#Ссылки
#алекситимия
#елена косырева
#Мастерские
#self процесс
#коктебельский интенсив 2019
#эмоциональное выгорание
#алла повереннова
#цикл контакта
#делез
#конкуренция
#проекция
#костина елена
#азовский интенсив 2018
#онкология
#поржать
#меланхолия
#тренинги
#отношения
#полночные размышления
#разочарование
#Боуэн
#полярности
#означающие
#гештальнакатуни2020
#психотерапевтическая практика
#дигитальные объекты
#оператуарное состояние
#шопоголизм
#истерия
#признание
#личная философия
#психоз
#Бахтин
все теги
Рейтинг@Mail.ru Индекс цитирования